Констанс О`Бэньон - Рыцарь Золотого Сокола
— Королева Джиллиана предвидела, что вы подвергнете сомнению действенность подписанного ею указа, поэтому, прежде чем плыть сюда, я побывал в Риме. Его Святейшество скрепил документ печатью, и теперь он имеет силу закона.
Мелесант все еще не могла поверить. Это было абсолютно чуждо ее себялюбивой и властной натуре.
— Джиллиана попросту рехнулась! Она может потерять все — в первую очередь собственную жизнь. Как только весть об указе дойдет до Филиппа, он двинет на Талшамар войска.
— Возможно, но это уже не ваша забота, миледи. Подумайте лучше о себе. Генрих Английский уничтожит вас, как только узнает, к каким последствиям привели ваши необдуманные поступки, — терпеливо увещевал кардинал.
В глазах Мелесант вновь мелькнул страх. Некоторое время она хмурилась и потирала виски, словно пытаясь унять головную боль, потом внезапно складка между ее бровями разгладилась, и она улыбнулась, придя к какому-то решению.
— Джиллиане придется поехать к Генриху и объяснить, что никакого указа не было, это недоразумение. Как только она это сделает, я верну ей девочку, — объявила она.
— Королева Джиллиана вам не верит, и это совершенно понятно. Единственный возможный выход для вас — немедленно передать принцессу мне.
Мелесант в раздражении заметалась по приемной, сцепляя и расцепляя пальцы рук.
— В первую же минуту, как только я увидела вашу надменную талшамарскую королеву, я поняла, что добра от нее не будет! О, как я была права!
— Можно мне взглянуть на принцессу? — спокойно прервал ее выкрики посланец королевы.
— Нет! Этого я не позволю!
— Она здорова?
— Что?! Ах да, конечно. О ней заботится моя дочь.
— Я скажу это Ее Величеству. Насколько я знаю, она вполне доверяет принцессе Кассандре.
— Еще бы! За то время, что она… гостила у нас, она успела обратить мою дочь против меня. По-моему, вполне справедливо, что взамен я забрала дочь у нее.
— Итак, что передать королеве Джиллиане? — все еще на что-то надеялся кардинал.
Лицо Мелесант снова исказилось от ярости.
— Скажите ей, что она сгорит в аду раньше, чем увидит свою принцессу.
— В таком случае, нам больше не о чем говорить. — Кардинал Шейлшем едва заметно поклонился. — Мне жаль вас, миледи, ибо силы, только что приведенные вами в действие, гораздо мощнее, чем вы можете вообразить. Полагаю, что очень скоро вашему маленькому островному королевству придет конец. Вы сами этого хотели. Прощайте.
Оказавшись на крыльце, кардинал вздохнул с немалым облегчением.
Вскоре в сопровождении двенадцати талшамарских рыцарей он выехал из ворот замка и свернул на дорогу, ведущую к морю. Ему хотелось поскорее убраться с этого постылого острова. Надежды его не оправдались, он не смог забрать маленькую принцессу у королевы Мелесант и отвезти ее домой. Злоба, обуявшая эту женщину, оказалась непреодолимой.
— Ваше преосвященство, — послышался рядом девичий голос. — Можно с вами поговорить?
Кардинал натянул поводья и взглянул вниз. Обратившаяся к нему девушка была одета как простая крестьянка, и он не сразу ее узнал.
— Принцесса Кассандра? — изумился кардинал.
Она покосилась на стены замка и отошла на несколько шагов, встав так, чтобы никто из стражников не заметил, что она говорила с талшамарцем.
— Ваше преосвященство, здорова ли Джиллиана?
— Она здорова, принцесса, но тоска ее по дочери неизбывна.
— Передайте ей, что я сама занимаюсь своей племянницей. Девочка хорошеет день ото дня и прекрасно себя чувствует.
— Спасибо, это принесет ей хоть какое-то утешение. — Он взглянул ей прямо в глаза. — Я должен предупредить вас, что Талшамар скоро объявит вашему острову войну.
На миг Кассандра помрачнела, но тотчас на ее губах появилась печальная улыбка.
— Я понимаю. Это единственное, что остается делать Джиллиане. Но скажите, ваше преосвященство, прибудет ли она сама вместе со своими воинами?
— Полагаю, что да.
— Скажите ей, что мой брат жив.
— Принц Райен жив?! — Кардинал не верил своим ушам.
Она смотрела на него со смешанным выражением радости и скорби.
— Только сегодня я случайно узнала, что он исцелился от нанесенных ему ран и уже собрал войско, чтобы выступить в борьбу за престол, принадлежащий ему по праву.
— Как он поведет себя, когда талшамарские корабли подойдут к острову? Поднимет ли оружие против них? — Кардинал Фейлшем с тревогой ждал ответа.
— Я не могу говорить за него, — предельно честно ответила Кассандра. В глазах принцессы мелькнуло беспокойство. — Ваше преосвященство, постарайтесь убедить Джиллиану, что ей лучше не появляться на острове, пока не закончится наша внутренняя война.
— Чья это просьба, ваша или вашего брата?
— Это моя просьба: я не хочу, чтобы Джиллиана подвергала свою жизнь опасности.
— Хорошо, я поговорю с ней, но не думаю, чтобы это что-нибудь изменило. Вот если бы вам удалось вынести мне маленькую принцессу, тогда войны между нашими странами не было бы вовсе. — Он предпринял последнюю попытку.
— Увы, это невозможно. Меня никогда не оставляют наедине с малышкой. — Она снова приблизилась к кардиналу и заговорила тише — Остановила же я вас затем, чтобы сообщить моему брату удалось вызволить талшамарцев из подземелья. Сейчас они должны быть уже на корабле. Мать еще ничего не знает, но в любую минуту ей могут донести о побеге узников, поэтому умоляю вас: немедленно возвращайтесь на судно и незамедлительно снимайтесь с якоря.
— Благодарю вас, Ваше Высочество, — с чувством произнес старый кардинал. — Я передам Ее Величеству, что не все на Фалькон-Бруине ее враги. Насколько я знаю королеву Джиллиану, она прикажет своим воинам не трогать мирных жителей, но во всякой войне бывают жертвы, порой невинные. Предупредите своих людей, пусть они держатся подальше от талшамарских воинов и ни в коем случае не мешают их продвижению по острову, ибо королева Джиллиана намерена спасти свою дочь любой ценой.
— Поезжайте скорее, ваше преосвященство. — Кассандра уже уходила, и слова ее были едва слышны. — Только бы все кончилось хорошо для моей страны!
Битва между войсками принца Райена и кастильцами королевы Мелесант была жестокой, но недолгой. Осада началась на рассвете и продолжалась все утро, но уже в полдень Райен повел рыцарей на приступ. Победу ускорило то обстоятельство, что за стенами замка у принца нашлось немало сторонников. После взятия ворот защитники замка отбивались довольно вяло, и Райен со своими людьми без особого труда прорвался к главному крыльцу, а в самом замке ему и вовсе не встретилось ни одного человека, зато доносились возбужденные крики крестьян со двора.
